ГЛАВА 2. ПУЩИН-ДЕКАБРИСТ
2.1 Начало 1825 года
В 1825 году, как отмечает сам Пущин, все его дела отмечались неудачами и всяческими неприятностями еще до рокового дня его биографии. По-прежнему не хватало денег на содержание в гвардии – в карты теперь не так везло, кроме своих долгов взял на себя еще проигранную братом сумму, у которого денег всегда не хватало, потому что он тратил их на благотворительность.
Здоровье подводило Михаила Ивановича: он страдал геморроидальными припадками, при которых получил еще и бессонницу, что сделало его раздражительным и вялым. Пущин даже получил разрешение не сообщать о недомогании и при этом не являться на службу. Великий князь Николай Павлович оказывал ему всяческие милости и справлялся о здоровье больного, разрешил посещать различные развлечения, а летом советовал отправляться на воды.Как не раз уже отмечалось, будущий российский император проявлял исключительную заботу о Пущине и по-особому к нему относился. Возможно, это связано с тем, что они в чем-то были схожи характерами: твердость порой переходящая в упрямство, но в то же время несгибаемое упорство.
В июне Михаил Иванович уехал в Ревель лечиться и отдыхать. Тут он познакомился с П.А. Вяземским, так как они проживали в одном доме, и подружился с ним. Тут Пущину удалось поправить свое здоровье
На этот же злополучный год приходится, пожалуй, первое серьезное и взвешенное намерение Михаила Пущина жениться. Он близко сходится с племянницей семейства Потаповых Еленой.  Пущин уже готов был по приезде из Ревеля сделать предложение своей возлюбленной. Однако здесь его ждала трагическая развязка: Helene умирает от чахотки.Это несчастье не стало последним в череде трагических событий 1825 года.
После наводнения 1824 года пострадала дача Пущиных под Петербургом, отец нанял дом напротив, чтобы был надзор за ремонтом. Здесь Михаил Иванович описывает эпизод, характеризующий его если не как суеверного человека, то, как очень впечатлительного. Еще до поездки в Ревель в конце мая – начале июня Пущин был на даче и, прогуливаясь каждый день по утрам, постоянно встречал юродивого, который жил на даче у княгини Вяземской и славился своими предсказаниями. Михаил Иванович решился спросить у него о своей будущей женитьбе, на что старик указал на воз с сеном, проезжающий мимо: на вид сено кажется хорошо, а раскопаешь – окажется гнилое. После смерти своей невесты Пущин уверился в том, что это предсказание оказалось правдивым.
Из Ревеля, после двух месяцев купаний, Михаил Иванович возвращался морем вместе с эскадрой адмирала Крауна. На корабле было много знакомых, среди которых был Кюхельбекер, товарищ брата по Царскосельскому лицею. Пущин занял его каюту, в то времякак остальные разбрелись по другим. Об этом затянувшемся из-за бури путешествии Михаил Иванович пишет с воодушевлением, никаких жалоб на качку – только внимательное наблюдение и наслаждение морским приключением.
По возвращении в Петербург Пущин решает сменить место службы и перевестись на юг по состоянию здоровья. Великий князь Николай Павлович предложил ему перевод в Северский конно-егерский полк, над которым шефствовал. Прошение о переводе в начале ноября было отправлено в Таганрог, но не успело до кончины Александра I. Сшитую новую форму пришлось отложить - дальше жизнь Михаила Пущина пошла совершенно по-другому сценарию.

2.2.До декабря

Одной из задач исследования является выяснение роли Пущина в Тайном обществе: был ли он его членом или просто принимал участие в его собраниях. В обоснование двух этих версий можно привести материалы из показаний Пущина и других декабристов на следствии, проводимом Верховным уголовным судом.
Сам Михаил Иванович отстаивает версию о том, что он не входил в Тайное общество, более того, даже не знал о существовании такового. Его показания, однако, этому противоречат, если взглянуть объективно на те факты, которые в них содержаться.
Михаил Иванович Пущин присутствует на всех собраниях декабристов накануне восстания, и принимает в них активное участие. У Якубовича 11 декабря Пущин вел с ним беседу о том, сколько теоретически нужно людей, чтобы привлечь на свою сторону гвардию. На вопрос о том, присягнет ли эскадрон Пущина, он отвечал весьма неясно, не давая никаких обещаний, а собираясь действовать по ситуации. Как отмечает Пущин, у него были подозрения о том, что собравшиеся участвуют в каком-то обществе, но он полагал, что их разговоры не выходят за рамки теорий.
У Рылеева он присутствует 12 декабря, где снова рассуждает о том, сколько нужно войска для успеха намеченного предприятия. Так Михаил Иванович хотел «узнать, как намерение сие приведется в исполнение», как он сам обозначает свою главнейшую цель.По моему мнению, слова Пущина о том, что нужно быть уверенными во всей гвардии, а не в 50 офицерах, как утверждал Рылеев, не выглядят, как хитроумный способ, чтобы предупредить заговорщиков. Он скорее увлеченно и всерьез рассуждает о будущем восстании.Это можно признать спорным со всей уверенностью, однако, дальше следует еще одно доказательство того, что мою точку зрения следует считать если не правдивой, то близкой к истине.
По словам Пущина, он не донес о заговоре, так как не считал его чем-то серьезным, видел в нем теории, никак не связанные с реальностью. Однако в следующем показании можно найти некоторое противоречие этому утверждению. Во многом Пущин рисует нам в своем лице образ спасителя заблудших душ знакомых ему людей, в первую очередь это его младший брат Иван Иванович Пущин. Незадолго до памятных событий он приехал из Москвы и раскрыл в общих чертах планы восстания. Как отмечает Михаил Иванович, он знал только о том, что в их намерения входит отказ от присяги Николаю и убеждение Константина не отвергать тех, кто уже присягнул. Однако тут можно возразить утверждению о недостаточных знаниях Пущина. В письме Ивана Ивановича, которое он написал своему брату 9 ноября 1825 года, содержаться недвусмысленные намеки на то, что все действия они будут предпринимать сообща. Письмо короткое и с многозначительными многоточиями, что наводит на мысль о тайне, которая известна только им двоим. В этом контексте Михаил Иванович либо такой же член общества, как и его брат, либо человек, имеющий понятие о том, что оно из себя представляет.
Несмотря на свое пренебрежительное отношение к планам восставших, которое он высказал в предыдущем своем показании, дальше Пущин уже всерьез опасается за судьбы заговорщиков и пытается их переубедить, спасти от злого умысла. Он узнает, что гвардия готова не присягать и что верные 50 офицеров поддержат их, и пытается убедить собравшихся, что для успеха им потребуется  верность всей гвардии.Очень сложно поверить в его верноподданнические намерения, особенно если принять во внимание то, что следует дальше. Он обещает Рылееву, хоть и с оговорками, но принять участие в восстании вместе со своим эскадроном. Тут же Пущин замечает, что делал это только лишь затем, чтобы иметь право говорить и доказывать безрассудность их замыслов, но в это сложно поверить.
В своих воспоминаниях Пущин отмечает, что при нем «все были осторожны», как он это объясняет – он «не принадлежал к обществу». Однако это легко опровергнуть, так как и перед этим, и уже накануне восстания члены общества не стеснялись обсуждать с ним планы выступления и то, какие войска выйдут на площадь, что видно в показаниях князя Трубецкого.
На следующий же день 13 декабря, Михаил Иванович снова у декабристов, но он, как говорит Пущин, не знал о том, что это заседание тайного общества.В воспоминаниях он ярко описывает свое удивление от множества незнакомых лиц, собравшихся у Рылеева.Здесь он услышал о том, что гвардия не будет присягать и войска соберутся у здания Сената, на что реагировал довольно слабо для того, кто является противником задуманного, хоть и предрекал неудачу. Вместе с Бестужевым и князем Трубецким и другими военными они уединились в комнате, где Пущин уверял их, что они недостаточно значительны и известны, чтобы вести за собой гвардию. В противовес неизвестным никому офицерам он предложил кандидатуру всеми любимого и уважаемого Милорадовича, за которым сам бы пошел. Здесь обсуждались более смелые планы: конституция, отречение императора, устранение императорской семьи – всего этого нет в показаниях, но позже, попрошествии лет, это становится известно из «Записок» Пущина. О существовании заговора было донесено императору, и отступать было некуда.На квартиру к Рылееву стали подтягиваться люди, и Михаил Иванович покинул общество, полагаясь на благоразумность Трубецкого (был не знаком с ним до этого дня), которого, казалось, впечатлили логические доводы о неблагоприятном исходе мероприятия.
Очевидно, что Пущин принимал участие во всех трех собраниях тайного общества накануне восстания. Также можно отметить его осведомленность о планах членов общества и увлеченность его происходящим. Он не проявляет ярких эмоций протеста, пытаясь остановить заговорщиков – все его слова лишь логические доводы против самого плана выступления на Сенатской площади. Противоречивость и нескладность показаний Пущина можно объяснить, помимо опасений выдать брата, еще и тем, что они мало правдивы, особенно насчет его непричастности к обществу.
Вопросы следствия, подписанные генерал-адъютантом Чернышевым, также дают определенную почву для размышления. Судя по ним можно сказать, что следствие знало некоторые детали, которые позволяли утверждать, что Пущин являлся членом Тайного общества. Следственной комиссии теперь было известно, где накануне произошедших событий был Михаил Иванович - посещение им главного из заговорщиков во время их тайного собрания было очень опрометчивым. К тому же Чернышев пишет, что Пущин в разговоре с Трубецким в особой комнате обещал убедить солдат не принимать.Более того, 14 числа вместе с Рылеевым Михаил Иванович посещал Трубецкого, уговаривая его примкнуть к конно-пионерному эскадрону.
Однако на последние обвинения есть свидетельства в пользу Пущина: флигель-адъютант полковник Засс в показаниях говорит, что капитан Пущин не пытался отклонить нижние чины от присяги, он слег с лихорадкой сразу после присяги с эскадроном.
Допрос строился на показании других декабристов, часть из которых признавали Пущина членом общества. Всем были предложены одни и те же вопросы: Был ли принят в общество Пущин? Когда и кем?
Князь Трубецкой свидетельствует о том, что он с Пущиным познакомился только на собрании, поэтому не знает, кем и когда тот был принят. Отрицания его членства в словах Трубецкого мы не встречаем. Также немаловажно отметить, что князь запомнил, будто Пущин пообещал, что его эскадрон сделает то же, что Измайловский полк. С ним должен был присягать конно-пионерный эскадрон, но выводить его в одиночку Михаил Иванович отказался, так как в его эскадроне всего около 60 человек.
Трубецкой рисует нам Пущина, который участвует в планировании восстания и даже дает такие опрометчивые обещания. Показания другого декабриста капитана Никиты Муравьева не столь полезны. Он свидетельствует о том, что он с Пущиным не знаком, и что тот не был членом общества. Однако Муравьева не было в Петербурге ни накануне, ни в день самого восстания.
По показаниям Рылеева Пущин не был принят в члены общества, однако слова Каховского это опровергают. Прямо и бескомпромиссно: Рылеев сказал мне, что он член общества. Пылкий и романтичный Каховский вряд ли бы стал лгать. Тем более что он свидетельствует о том, что Пущин часто бывал у Рылеева, был очень с ним близок.
Александр Бестужев не смог сказать, когда и кем был принят, но в показаниях ясно видно, что он думал, будто Пущин член тайного общества. Также он един с Трубецким в том, что Михаил Иванович обещал помочь своим эскадроном и вывести его на Сенатскую площадь. В другом своем показании Бестужев упоминает некоторые детали, которые дают еще более твердые аргументы в пользу того, что Пущин все же обещал принять участие в восстании. Капитан Пущин накануне предупредил, что его эскадрон идет в караул, поэтому он сможет привести только человек 40. Такая точность наводит на мысль о правдивости слов Александра Бестужева.
Барон Штейнгель никогда не видел капитана Пущина, но 14 декабря утром от его брата Ивана услышал, что того не будет из-за болезни.Из этого высказывания можно сделать вывод, что он все же обещал быть на площади, и его здесь ждали.
Более поздние показания и Каховского, и Трубецкого, и других декабристов полностью подтверждают слова Пущина о том, что он не был членом общества, и ему было известно лишь то, что в случае  новой присяги они присягать не будут.
О том, что Пущин был предполагаемым участником восстания 14 декабря 1825 года прямо или косвенно свидетельствуют показания Трубецкого, Александра Бестужева и барона Штейнгеля. Слова Каховского, Бестужева, а также показания Коновницына, где он называет «Пущиных», прямо свидетельствуют о том, что Михаил Пущин был членом общества. Также в мемуарах Михаила Бестужева он появляется в списке Северного общества декабристов.
Также к этому вопросу можно отнести показания В.Д. Вольховского о Союзе благоденствия. Среди его членов назван «конной артиллерии Пущин». Это дает еще один, хоть и косвенный аргумент в пользу того, что Михаил Пущин был членом тайного общества, ведь Союз благоденствия послужил основой для создания Северного и Южного обществ. Показания П.И. Колошина дают нам сведения об участии Михаила Пущина вместе с братом в Союзе спасения 1816-1820 и Союзе благоденствия.
Делая вывод из всего вышесказанного, можно с уверенностью говорить о том, что Михаил Иванович Пущин знал о существовании тайного общества, он также участвовал в заседаниях его членов и на словах был готов участвовать в восстании вместе со своим эскадроном. С большой долей вероятности можно говорить о том, что он также был членом Северного общества, что подтверждается хоть и косвенными, но множественными доказательствами.

2.3  14 декабря 1825 года.

Михаил Иванович довольно быстро получает чины, его военную службу можно оценивать как весьма успешную: в период с 1816 года по 1825 он от звания прапорщика поднялся в звание капитана, что соответствует IX классу по табели о рангах. В капитаны Пущин произведен за отличие по службе.
Еще накануне злополучного дня Пущин получает от гадалки предсказание, которому, конечно же, не верит: ему было предречено быть солдатом.Он откровенно смеется вместе со своим приятелем над этой несбыточной глупостью, так как находится на хорошем счету у высочайшего начальства – к нему прекрасно относится император Николай, теперь уже император.
События разворачиваются стремительно и вовлекают в эту бурю человеческие судьбы. В Таганроге скончался император Александр I, его брат, наследник, Константин отрекается от престола, происходит жуткая неразбериха, что смущает общество.
Пущин описывает эти события: неясно было, кто займет престол – Константин или Николай. Удостоверился он только перед тем, как поехать к Рылееву, как он пишет, чтобы отыскать своего брата, а затем увлеченный любопытством.После описанной беседы в тайном обществе Михаил Иванович вернулся в Измайловские казармы, где жил вместе с Дараганом на квартире и тут же слег с лихорадкой из-за очередного геморроидального припадка.Однако, вполне возможно, что не только болезнь мучала Пущина этой ночью, но еще и размышления о том, как поступить. К нему приходили с донесением о том, что солдаты Измайловского полка волнуются и ходят разговоры о том, что присяга Николаю – обман, поэтому они не будут присягать. Пущин отвечал, что его эскадрон будет делать то, что он прикажет.
После бессонной ночи в 7 утра капитан Пущин через силу прошел в казармы, где вместе с эскадроном дожидался начальника дивизиона, чтобы тот привел их к присяге. Все время ожидания к Михаилу Ивановичу приходили люди от Рылеева, который сообщал ему о происходящем на площади, он надеялся на то, что его эскадрон примет участие в восстании.
В 9 часов эскадрон присягнул и тут же поступил приказ отправляться на Сенатскую площадь, зарядив ружья боевыми патронами.Пущин испугался, его поглощало волнение, но он не распространяется, в чем причина его беспокойства: множество знакомых, кто может погибнуть, возможность раскрытия его соучастия в планах заговорщиков или стыд за то, что он сейчас не там, где он должен быть. Такие переживания заставили его слечь снова в постель и с нетерпением и боязнью ожидать новостей. Пущин скорее не хотел командовать расстрелом своих близких знакомых, в числе которых был и его родной брат.
В казармы начали привозить раненых и даже одного убитого.Тут же примчался Рылеев, он сказал, что все потеряно, от того, что многие, среди которых он винил и Пущина, не исполнили своих обещаний. О происходящем на площади ему сообщил родной брат, показывая дыры от картечи в шубе – все приняло печальный, трагический оборот.
Весь оставшийся день капитан Пущин провел в тревоге, но подробно он не описывает остальной отрезок дня.
На следующий день в 9 часов утра, когда Михаил Иванович был еще в постели, за ним приехали. Его имя не осталось нетронутым, и он был арестован, несмотря на то, что не участвовал в выступлении декабристов как таковом. Генералу Сазонову, который приехал за Пущиным, было приказано доставить его к государю императору, но ни о каком аресте речи пока не шло.Когда Пущина потребовали на допрос к государю, он уже готов был все отрицать. Проходивший мимо незнакомый офицер сказал о Пущине, пока тот ожидал высочайшей аудиенции: «в тихом омуте черти водятся, казался всегда таким скромным!». Еще одно свидетельство внешнего облика Михаила Ивановича для окружающих его людей.
Из-за большого количества допрашиваемых Пущин был отправлен на гауптвахту, но позже вызван и предстал перед самим императором Николаем. Государь его встретил ласково, не переменив к нему своего хорошего тона и отношения. Он был в курсе того, что Пущин отговаривал членов тайного общества от их замысла, но вопрос царя состоял лишь в том, почему не донес? Это будет единственнымвменяемым в вину Пущину в приговоре Верховного уголовного суда: «знал о приготовлении к мятежу и не донес». Михаил Иванович открыто говорит с Николаем Павловичем о том, что он не знал ни о чем, поэтому не знал, что требуется доносить. Царь раздраженно отметил «такого закоренелого упрямства, как в этом человеке, я ни в ком не встречал» и поручил дальнейший допрос Левашову. На вопросы следствия Пущин отвечал отрицанием, не состоял в обществе, не знал о планах его – пришлось солгать из опасения понести большую вину, хоть и не участвовал в претворении этих планов в жизнь. Во время допроса государь периодически заходил и был очень ласков с Михаилом Ивановичем.
После допроса Пущина отвезли в Петропавловскую крепость, но высочайшей милостью посадили не в казематы, как большинство, а на гауптвахту. Из-за выходки одного из арестантов, который позволял себе нагло рассуждать по поводу произошедшего 14 декабря, что было неразумно и опасно – всех с гауптвахты перевели в казематы.
Михаилу Ивановичу Пущину досталась «келья» в три аршина шириной и четыре длиной, что равняется примерно двум и трем метрам соответственно.По коридору беспрестанно ходил часовой с ружьем и периодически заглядывал в арестантские кельи, отдергивая занавеску с застекленного окошечка.
Через несколько дней начались новые допросы, которые проводились в строжайшей секретности: арестантам завязывали глаза и кружили с ними по территории, чтобы они не знали, где находится следственная комиссия. Глаза открылись и перед Пущиным представали известные лица: Татищев, Кутузов, Левашов, Бенкендорф и другие. Далее в своих записках Пущин переходит к несколько хвастливому описанию того, какой дерзостью он блистал перед комиссией. Однако, считая Михаила Ивановича человеком долга и чести, можно утверждать, что это описание правдиво. Вопросы были записаны и отданы прямо в руки арестанта, на них он отвечал уже, будучи в своей келье из сосновых бревен.
Интересным эпизодом для исследования представляется беседа Пущина с великим князем Михаилом Павловичем. Он был приветлив и добр, однако, он стал допрашивать о записке, который тот отправил Назимову 12 декабря. Содержание ее следующее: «Любезный Назимов, приезжай скорее, дела твои требуют скорого твоего возвращения…» Многоточие показалось государю императору недвусмысленным, тем более такой призыв в столицу накануне восстания вызывал подозрения. Однако Пущин отмахивается делом о торговле лошадьми, которые не продавались, и он решил сообщить об этом Назимову. Следует отметить, что в письмах Пущина крайне редко можно увидеть многоточие, как выражение какой-то эмоции. Михаил Павлович вполне был удовлетворен таким ответом и поверил в его невиновность.
Здоровье Пущина в подобных условиях малой подвижности только ухудшалось, и в итоге с ним сделался припадок, из-за которого он упал без чувств. И как он ни надеялся на свободу, его лишь перевели в каземат больше предыдущего, разрешив гулять с сопровождающим по крепости.
В июне 1826 года Михаил Иванович Пущин предстал перед Верховным уголовным судом, как осужденный по 10-му разряду. Был оглашен приговор: лишение чинов и дворянства, разжалование в солдаты до выслуги, а обвинен Пущин был в том, что знал о заговоре и не донес.
В полночь всех арестантов по декабристскому делу собрали на крепостном дворе напротив Петропавловского собора. Осужденных построили, чтобы совершить символическую экзекуцию. Над головами их ломали шпаги, а мундиры срывали и бросали в огонь. Пущину не полагалось шпаги, так как он был лишь разжалован, поэтому он упрямо сопротивлялся генералу Головину, называя его подлецом и с бурным протестом против несправедливости, скидывая с себя мундир без помощи, самостоятельно. Экзекутор с принципиальным зверством все-таки разломал над головой Михаила Ивановича целых две шпаги, оставив на нем кровоточащие раны. После возвращения с Кавказа при встрече с Головиным в Летнем саду Пущин пишет в письме: «Я этого человека видеть не хочу, не только чтобы с ним разговаривать».
Вскоре после возвращения в казематы, где теперь были разрешены свидания с родными, Пущин отправился в долгий путь, назначение которого ему пока было неизвестно.
Если обобщить все вышесказанное, сведя воедино все доказательства и аргументы, то можно сделать вывод, что Михаил Иванович Пущин входил сначала в «Союз благоденствия», а затем и в Северное общество декабристов. Он знал о планах организации и сам обещал принять в них деятельное участие, однако, в последний момент он отступил, так как присущая ему рациональность и практичность не позволили участвовать в ненадежном деле, связанном с такой опасностью.

Продолжение здесь http://www.parichi.by/articles/1/130/